Святитель Игнатий Брянчанинов и игумения Мария: встречи и переписка

12 мая по новому стилю отмечается день памяти основательницы Бородинской обители игумении Марии. Этот праздник предваряет день памяти ее великого современника, наставника монашества, проповедника покаяния святителя Игнатия Брянчанинова (день памяти - 30 апреля (13 мая)).

Призрев мирскую суету и блеск высшего общества, каждый из них в монашеском звании посвятил свою жизнь служению Богу и ближнему. Игумения Мария, потеряв мужа и двух сыновей, стала матерью большой монашеской семьи - более двухсот сестер подвизалось в Бородинской обители. Святитель Игнатий был не только игуменом Сергиевой пустыни и архиереем Русской Православной Церкви, но он стал и отцом всего современного монашества. Возникшее между ними духовное родство, его непостижимая глубина не перестает восхищать и сегодня.

Члены Императорского дома с большим почтением относились к святителю Игнатию и игумении Марии. Император Николай I оказывал глубокое уважение основательнице Бородинской обители, неизменно поддерживал ее, жертвовал средства на постройку храмов и корпусов. Во время торжественных мероприятий по случаю открытия памятника на батарее Раевского в 1839 г., Николай I принимал настоятельницу Спасо-Бородинского монастыря среди почетных гостей, матушка была введена в близкое общение со всеми членами царской фамилии. Тогда же, в 1839 г., император дважды посетил скромное жилище бородинской отшельницы.

Меценатка и глубоко религиозная статс-дама Татьяна Борисовна Потемкина, урожденная княжна Голицына, часто посещала Сергиеву пустынь. В своих воспоминаниях о ее настоятеле она писала: «Брянчанинова знавала я еще офицером корпуса инженеров. Он был любимцем Государя.(…) Безуспешны были все попытки Государя и Великого Князя Михаила Павловича отговорить Брянчанинова от поступления в монашество: он бросил свою блистательную карьеру служебную и ушел в Свирский монастырь к старцу Леониду». По словам Потемкиной, Николай I говорил о нем так: «Быв хорошим офицером, сделался он хорошим монахом: я хочу его сделать настоятелем Сергиевой пустыни».

Жизненные пути святителя Игнатия и игумении Марии пересеклись в Санкт-Петербурге в 1840 г. Святителю тогда было 33 года, а бородинской настоятельнице – 60 лет. Игумения Мария приехала в северную столицу по приглашению императора Николая I, чтобы помочь принцессе Гессен-Дармштадской Марии, будущей императрице Марии Александровне и супруге Александра II, перейти от протестантского вероисповедания в православие. Митрополит Филарет заботился о том, чтобы будущая императрица была примером благочестия своим подданным и имела истинные представления о православной вере. В игумении Марии, имевший дар привлекать к себе людей, он видел верную помощницу в этом деле и не ошибся. Игумения Мария находилась при Дворе несколько месяцев. 5 декабря 1840 г. она участвовала в таинстве миропомазания будущей императрицы. Сердце юной принцессы со всей искренностью доверилось матушке Марии. Эти доверительные отношения длились долгие годы и поддерживались перепиской.

С этого времени знакомство игумении Марии и святителя Игнатия постепенно переросло в союз двух родственных душ. Наглядный пример такого взаимного расположения мы можем увидеть в двух письмах за ноябрь 1841 г., опубликованных в VII томе Полного собрания творений святителя Игнатия Брянчанинова (составитель О.И. Шафранова) и хранящихся в настоящее время в Отделе рукописей Российской государственной библиотеке. Хотелось бы отметить, что письма дошли до нас благодаря помощнику святителя Игнатия – Павлу Петровичу Яковлеву. Он был человеком образованным, трудолюбивым, добросовестным и аккуратным, точным исполнителем распоряжений своего наставника. Одним из первых П.П. Яковлев понял историческую ценность этих двух документов, поэтому и сохранил их. Конечно, были и другие письма, но сам святитель, к сожалению, их не хранил и сжигал по прочтении. Игумения Мария, предчувствуя скорую кончину, в 1852 г. также предала огню большую часть своей переписки. В связи с этим, сохранившиеся два письма представляют для нас величайший интерес и ценность.

Первое письмо написано игуменией Марией 10 октября 1841 г. Оно начинается Иисусовой молитвой и полно благодарности Богу за помощь в деле, о котором ее попросил святитель Игнатий. Игумения Мария в письме благодарит, что удостоилась послужить ему в богоугодном деле.

«Господи Иисусе Христе! Сыне Божий! Помилуй нас Грешных!
Ваше Высокопреподобие!
Возлюбленный о Господе Отец!
Помогшему Богу слава и благодарение! Прилагаю здесь свидетельство мира – благодарю Тебя Отец мой, что удостоил меня послужить в сем благоугодном деле. Препоручаю себя твоим молитвам и пребуду к твоей святыне преданная Мария, Спасо-Бородинского монастыря настоятельница.
10 октября 1841 года».

Через восемь дней письмо игумении Марии было доставлено в Санкт-Петербург до адресата. Святитель Игнатий в тот же день написал ответ: «…быстрое исполнение моей просьбы доказывает мне, что я не ошибся, обратившись с просьбой к любви Вашей. Слезы пролились, и лились долго из глаз благодарного и тронутого многоразличными чувствами О. Марка. Это случилось пред вступлением его в череду Священнослужения, при коем он изольет благодарственные воздыхания пред Тем, Кто слушает воздыхания убогих и окованных скорбьми изводит на широту веселия. Я же, с того дня, как впервые увидел Вас, ощутил в сердце моем извещение, что Господь вам вложит любовь Свою ко мне. В сем извещении пребываю; водимый сим извещением написал к Вам. Особенно приятно мне, что Вы погружаете ум Ваш и сердце в учение Святых отцев, оным питаете себя и стадо».

С момента первой встречи игумении Марии и святителя Игнатия в Санкт-Петербурге до времени, когда святитель смог посетить Бородинскую обитель, прошло семь лет. Зимой 1846 г. святитель заболел так тяжело, что не мог выходить из кельи. С наступлением весны он подал прошение о сложении с него настоятельской должности. Однако на покой святителя не отпустили. Ему предоставили отпуск для поправки здоровья в Николо-Бабаевский монастырь Костромской епархии. На пути туда святитель посетил несколько обителей.

В Бородино он прибыл вечером 30 июля 1847 г. и пробыл в монастыре до 2 августа. Своими впечатлениями от посещения Бородинской обители святитель поделился с наместником Сергиевой пустыни: «В двух обителях на пути моем принят я был как родной: в Угрешской и Бородинской… Бородинская Госпожа Игуменья приняла очень радушно. Первый день занимался беседою с одною ею, а Степана тормошили сестры. На другой день некоторые из них познакомились со мною. А когда уезжал, то некоторые из них, провожая со слезами, говорили: мы с Вами – точно с родным отцом, как будто век знали. И я с ними породнился – есть такие прекрасные души – многие с хорошим светским образованием». Биограф игумении Марии Е. Шахова так описывала приезд святителя Игнатия в Бородино: «На крыльце дома, освященного как в праздник, ожидала его игумения Мария и – увидев его, поклонилась ему в землю. Святителя глубоко тронул смиренный образ пустыннического приема, от высокоименитой игумении… Сестры отмечали как оба они отдавали друг другу честь и преимущество и подчиняли себя взаимному повиновению: гость уничижал себя, как странник, принятый обителью, а настоятельница – смирялась перед ним, как пред высшей особою, по сану и духовному достоинству, впрочем, оба они сохраняли непринужденность и безлестную простоту в обхождении».

Действительно, первый день святитель Игнатий посвятил уединенной беседе с игуменией и обозрению знаменитого Бородинского поля. Затем матушка испросила у него благословения допустить и сестер слышать его беседу. Святитель согласился. Для беседы он избрал предметом поучения Господню Нагорную проповедь. Раскрыв Евангелие, святитель стал объяснять Христову проповедь применительно к иноческой жизни. Беседа продлилась до самых поздних сумерек. Матушка удержала при себе несколько наиболее ревностных сестер и продлила беседу до поздней ночи уже в своих покоях. В 8 часов утра все сестры приняли прощальное благословение святителя Игнатия. Матушка просила его оказать обители молитвенную поддержку и не прекращать с нею общения. Отметим, что впоследствии святитель Игнатий продолжал наставлять бородинских сестер, посылая им письменные наставления и духовную литературу.

Позже, будучи уже на берегах Волги в Бабаевском монастыре, святитель написал в возвышенной стихотворной прозе свое известное «Воспоминание о Бородинском монастыре». Исключительным достоинством мысли и слога обладают слова, посвященные игумении Марии: «Маргарита прежде всех пришла на кладбище войска русского, чтоб плакать над могилой храброго супруга; принесла туда и прах сына, угасшего не на Бородинском поле, чтоб плакать над двумя могилами вместе. Она дала себе обет печали пожизненной, надела на себя черные одежды с тем, чтоб не снимать их никогда. «Буду плакать над гробами – помышляла она, – доколе смерть не отрет слез моих, доколе гроб не примет и моего тела». Бог близок к скорбящим, близок к ним свет Его, близко утешение Его. Маргариту озарило небесное просвещение: она произнесла обет иночества, облекается в таинственный образ, принимает новое имя – и уже Мария плачет у гроба Иисусова. Камень земной скорби отвален от сердца: взорам души предстали радостные Ангелы, приносят кроткое утешение веры. По праву Мария, ты держишь в руках твоих жезл настоятельства на поле Бородинском. Ты приобрела это поле мечом твоим – слезами. Возьми ими и Небо».

В 2022 г. исполнится 170 лет со дня кончины игумении Марии. И пусть до настоящего времени основательница Спасо-Бородинского монастыря не прославлена во святых, но мы верим, что она, вместе со святителем Игнатием Брянчаниновым, в сонме русских святых, пред престолом Царя Небесного, молится за Отечество наше, Церковь Православную и обитель Бородинскую.

Материал подготовлен сестрами Спасо-Бородинского монастыря.

поделиться