Спасо-Бородинский женский монастырь
Одинцовская епархия Русской Православной Церкви

Святитель Игнатий Брянчанинов и послушница Спасо-Бородинского монастыря Елизавета Шахова

В VII томе полного собрания творений святителя Игнатия Брянчанинова опубликовано письмо к больной старице, вступившей в Спасо-Бородинский монастырь с двумя дочерями. Это замечательный образец кроткого поучения о «Благодарении», которым приносится утешение скорбящей душе. Оно и сегодня способно врачевать и вдохновлять каждого, кто томим помыслами уныния и маловерия. Святитель Игнатий писал:
«Ублажаю Вас! Вижу над Вами какую-то чудную руку Божию! Сами вы под крестом недуга; а дети Ваши – плод чрева вашего – подклонили рамена свои кресту Христову, отвергши иго мира, как непотребное! … Положите себе за правило ежедневно благодарить Господа за Вашу чашу, т.е. за недуги, за все скорби Ваши, за жребий дщерей Ваших; в особенности благодарением Богу отгоняются помыслы скорбные; при нашествии таких помыслов «благодарение» произносится в простых словах, со вниманием и часто, – доколе не принесется сердцу успокоение.

В скорбных помыслах никакого нет толку: от скорби не избавляют, никакой помощи не приносят, только расстраивают душу и тело. Значит: они от бесов – и надобно их отгонять от себя. Отгоняются же скорбные помыслы «благодарением» Богу. «Благодарение» сперва успокаивает сердце, потом приносит ему утешение, впоследствии принесет и небесное радование – залог, предвкушение радости вечной. Будете благодарить – венчик примеряете. Мне бы хотелось увидеть на душе Вашей примерянный венчик Небесный, венчик радования духовного! «Благодарение» – оружие, завещанное христианам Духом Святым чрез Апостола. «Благодарение» –Апостольское, Божией учение и предание. Благодарение Богу совершает чудеса и знамения! И зрятся эти знамения не очами телесными – несравненно превосходнейшими их очами душевными – и в душевной клети; там от Божественного прикосновения оставляет болезненный огнь скорби тещу Петрову, – она начинает услуживать Господу».

Это замечательное письмо адресовано представительнице старинного дворянского рода Клеопатре Евстафиевне Шаховой, урожденной Сытиной. Счастливое замужество и воспитание двух дочерей рано омрачилось ее тяжелой болезнью, которая привела к потере зрения. Муж Клеопатры Евстафиевны, дворянин Никита Иванович Шахов служил при петербургском и кронштадтском портах, принимал участие в русско-шведской войне 1808-1809 гг. Во время сражения со шведской флотилию при острове Пальве был контужен в плечо. В 1815 г. Шахов был уволен с военной службы из-за болезни в чине капитан-лейтенанта с пенсией 175 рублей в год. В 1820 г. он поступил на государственную службу в Главное управление ревизии государственных счетов.

Чета Шаховых была религиозна, жила благочестиво и замкнуто. В доме любили литературу и часто по вечерам устраивали чтение вслух. Старшая дочь Александра получила образование во французском пансионе. Вместе с родителями она принимала участие в образовании своей младшей сестры Елизаветы. Увлеченная с детства литературными вечерами в кругу семьи, Елизавета полюбила поэзию и с 10-ти лет сама начала писать стихи. Уже в 15 лет она прославилась на литературном поприще. В 1837 г. была издана первая книга ее стихотворений, которая обратила на себя внимание членов Российской Академии. Юная поэтесса получила от Академии 500 рублей премии и вскоре выпустила второй сборник стихов. О появлении «в литературе молодого поэтического таланта» заговорили в высшем обществе, а сборник стихов был представлен Императору и членам Императорского Дома.

Отец Елизаветы умер в 1834 г., а мать не разделяла увлечений дочери и тяготилась таким шумным успехом. Она обеспокоенно говорила И.С. Тургеневу, дальнему родственнику Шаховых, что «она не столько дорожит способностью дочери к литературе, сколько ее религиозными убеждениями, которые она может растерять в погоне за славою поэта».
Семья пользовалась покровительством княгини Татьяны Васильевны Юсуповой, которая полюбила талантливую молодую девушку и пожелала обеспечить состояние Елизаветы. Однако княгиня Юсупова скончалась, не успев закрепить завещание за юной поэтессой. После смерти покровительницы Шаховы получали от наследников княгини денежное содержание в размере 235 рублей в год. Святитель Игнатий Брянчанинов высоко ценил помощь княгини Юсуповой нуждающемуся семейству Шаховых.

В 1845 г. дворянка Шахова и две ее дочери уходят в Спасо-Бородинский женский монастырь. Елизавета, обласканная высшим светом за свой поэтический дар, погружается в монастырские будни. Она несет различные послушания, поет в монашеском хоре и продолжает писать стихи. Однако жизнь в монастыре не принесла семейству Шаховых долгожданный покой и утешение. Здоровье Клеопатры Евстафиевны начало ухудшаться, она находилась в постоянном беспокойстве за дочерей, особенно за Елизавету, которая все более угасала духом.

Желая поддержать семью Шаховых, в 1847 г. игумения Мария рассказала о них архимандриту Игнатию (Брянчанинов). Она попросила его уделить им особое внимание и помочь утвердиться на выбранном пути. Получив согласие архимандрита на встречу, она сообщила сестрам, что «у них будет такой посетитель, которого она принимает за посланника Божия, могущего сказать им истинно старческое слово о спасении».
Для Елизаветы Шаховой встреча с архимандритом Игнатием в Спасо-Бородинском монастыре стала определяющей вехой в ее жизни. «Я воскресла духом от вдохновенной беседы этого великого аскета священноинока и была им принята под руководство. Это был глубокий аскет и вместе опытный наставник внутреннего делания», – писала Елизавета, вспоминая ту встречу.

В январе 1848 г. Елизавета Шахова, с сопроводительным письмом архимандрита Игнатия, приехала в Сергиеву пустынь к ее наместнику отцу Игнатию (Васильев): «Рекомендую тебе подательницу письма сего Елизавету Никитичну Шахову. Приласкай и утешь ее: мне этот человек понравился. И сохрани же ее от взоров сулемы и всякого мышьяка. А то узнают, что моя знакомая, и постараются повредить ей. Она – писательница. Нрава открытого и с умком. Арх. Игнатий».

В своей автобиографии Е. Шахова пишет, что в 1848 г. она вместе со своей матерью прожила год на монастырской даче архимандрита Игнатия. Там, под руководством духовника, она изучала творения святых Отцов, занималась Богословием и переводами. В этот период готовился к изданию ее новый сборник стихов «Мирянка и отшельница», опубликованный в 1849 г.

В этом же году, по благословению своего наставника, Елизавета Шахова вместе с матерью поселилась в Старо-Ладожском монастыре, где перешла под попечение духовной дочери архимандрита Игнатия, монахини Августы (Козмина).

В Ладожском монастыре Елизавета Шахова 14 лет «занималась чтением и списыванием с древних рукописей Св. Отцов по церковному и русско-печатному шрифту». В 1860-х гг. между монахиней Августой и начальством монастыря произошел конфликт, из-за которого она вместе с Елизаветой Шаховой была вынуждена покинуть монастырь.

Святитель Игнатий в это время уезжал из Петербурга в Ставрополь, где вступил на епископскую кафедру. Он поручил старицу Августу и Е. Шахову своему ученику игумену Антонию (Бочков). Видимо, это было не случайно. Игумен Антоний также был писателем и поэтом. Он поддерживал Елизавету Шахову в трудное время, принимал активное участие в ее жизни.

По его ходатайству старица Августа и Елизавета Шахова были приняты в Рождественский монастырь в Твери. В 1863 г. Шахова приняла постриг в мантию с именем Мария. Она была назначена "начальницей монастырского училища девиц духовного звания".

Святитель Игнатий, сам наделенный поэтическим даром, хорошо понимал духовное состояние своих учеников – игумена Антония и монахиню Марию. Он чувствовал необходимость дать своим ученикам правильное духовное направление, верное понимание цели Слова, то есть того Божественного дара, которым они владеют. Наставник предлагал своим ученикам глубокое богословское наставление. Так, например, он писал об этом игумену Антонию: «Божественная цель слова в писателях, во всех учителях, а паче в пастырях – наставление и спасение человеков: какой страшный ответ дадут те, которые обратили средство назидания и спасения в средство развращения и погубления!». Святитель призывал своего ученика «подвергнуть собственной строгой критике свои сочинения» и «при совести, просвещенной молитвою покаяния» извергнуть беспощадно из них все, «что принадлежит к духу мира, что чуждо духу Христову».

В 1865 г. монахиня Мария издала книгу «Памятные записки о жизни игумении Марии, основательницы Спасо-Бородинского общежительного монастыря, в мире – Маргариты Михайловны Тучковой (урожденной Нарышкиной)». В своих записках Шахова подробно описала приезд святителя Игнатия Брянчанинова в Бородинскую обитель. Экземпляр этой книги был поднесен императрице Марии Александровне, которая оказывала покровительство в педагогической и писательской деятельности Шаховой и свято чтила память игумении Марии как своей восприемницы при таинстве миропомазания.

Между игуменом Антонием и монахиней Марией Шаховой несколько лет шла оживленная переписка, в которой они часто вспоминали своего духовника, называли «своим великом отцом» и даже воспевали его в стихах. Вот небольшой отрывок стихотворения Е. Шаховой о святителе Игнатии:

И он злословия цепями Когда-то весь опутан был И на него неслись зверями Пособники враждебных сил. Но, встретив их душою твердой, Он шагу им не уступил, И велиара замысл гордый Своим смиреньем победил. На берег Финского залива, На разоренные места, Принес всемирное он диво – Сиянье Божьего креста. И внеустанной с миром битве Обитель спешно воздвигал И, отдыхая лишь в молитве Мирских отличий не искал.

Монахиня Мария Шахова до конца дней святителя оставалась одной из самых преданных ему чад. Зная о болезнях своего наставника, она старалась всегда найти способ облегчить его страдания, оказать помощь и содействие. В единственном сохранившемся письме святителя Игнатия к своей творческой послушнице он писал: «Если вы так добры, что принимаете на себя взять заказанную для меня аптечку, то исполните это. Возьмите к ней руководство, если имеется какое особенное».

Тяжелой утратой для монахини Марии Шаховой стала кончина святителя Игнатия 30 апреля 1867 г. Следуя его наставлениям, она посвятила себя педагогической деятельности. В 1868 г. монахиня Мария была назначена наставницей Виленского Мариинского монастырского училища. В 1871 г. по указу государыни императрицы Марии Александровны она была переведена в Петербург и возглавила Покровскую общину сестер милосердия.

В 1873 г. монахиня Мария тяжело заболела и отпросилась на покой в Старо-Ладожский Успенский монастырь, куда однажды, в конце 1840-х гг., ее уже направлял святитель Игнатий. Там в 1896 г. она приняла схимнический постриг со своим первым именем Елизавета. Через два года схимница потеряла зрение. 5 июля 1899 г. она скончалась и была погребена в Ладожском монастыре.

В 1846 г. послушница Спасо-Бородинского монастыря Елизавета Шахова написала замечательное стихотворение «Поле-море». Через год святитель Игнатий написал свое известное «Воспоминание о Бородинском монастыре», в котором он, обращая нас к поэзии Елизаветы, писал: «Поэт! Ты прав; твой глаз постиг характер этого поля: ты нарек его «поле-море». Прочитав название новое, я не понял его, но когда пришлось мне взглянуть с высоты на Бородинское поле – я тотчас увидел, что это поле – море».
Творчество Елизаветы Шаховой многогранно, но, к сожалению, современному читателю почти неизвестно. С возрождением Спасо-Бородинской обители для нас вновь открылось имя этой талантливой поэтессы, ученицы святителя Игнатия.

Монастырь, который, по словам Елизаветы Шаховой, стоит на Бородинском поле как «пристань на море» стал местом встречи святителя Игнатия и его верной ученицы. Сестры помнят и ценят этих двух подвижников Божиих, творчество которых и сегодня способно утешить, направить и вдохновить возвышенные души. Возникший когда-то духовный диалог не прекращается.

Материал подготовлен сестрами Спасо-Бородинского монастыря.

Редактор Жанна Артамонова, кандидат исторических наук, сотрудник Российского государственного архива социально-политической истории.